ЭТИКА
Любители природы — неохотники — нередко обвиняют охотников в жестокости. «Злая забава», «убийство ради убийства» и много других нелестных мнений высказывается об охоте. В подтверждение своих слов противники охоты приводят немало доказательств. Среди них — список животных, истребленных охотой, множество примеров жестокой, неоправданной стрельбы по певчим птицам, дятлам и другим живым целям; случаи варварского обращения с подранками; факты браконьерства.
Но при чем здесь охота? Ведь все это проявление некультурности, невоспитанности и душевной черствости, в которой может быть повинен и человек с ружьем, и просто человек, расковырявший муравейник либо разоривший гнездо птицы.
Настоящий охотник добр. В лес, поле или на болото его потянуло не за наживой и не ради убийства во имя мелкого самоутверждения. Он действительно любит и знает природу, умеет радоваться общению с живым и зеленым миром, умеет беречь его и по-хозяйски использовать.
На протяжении многих веков человечество отстаивало свое право на жизнь в борьбе со стихиями, с опасными и могучими зверями, наконец — с голодом. Человек-охотник участвовал и побеждал в этой борьбе. Охота была основой существования человечества и, как всякий труд, постепенно стала потребностью. Поколениями людей создавалась культура охоты и ее этика. Она гуманна по своей природе, так как развивалась во имя продолжения, а не прекращения жизни на Земле.
Молодой охотник должен быть достойным наследником охотничьей культуры народов мира и прежде всего народов России.
Одно из первых обществ охотников России, созданное еще в прошлом веке, не случайно именовалось — «Общество правильной охоты». Термин «правильная охота» родился не как призыв к формальному выполнению тех или иных ограничений. Его содержание гораздо глубже. Разберем это на примерах.
Если начинающий охотник получил ружье, но не овладел еще знаниями об охоте и природе, его охота всегда неправильная, так как встреча с дичью случайна или обеспечена трудом егерей. Каждый выход такого «охотника» в угодья происходит в ожидании нечаянной встречи с дичью, в боязни «зевка» или промаха. Отсюда нервозность, выстрелы «на авось», подранки, «нечаянная» пальба по маткам или иной запретной дичи. Добытый трофей не приносит удовлетворения, так как «счастливый» стрелок в глубине души сознает случайность удачи.
Иное дело правильная охота, основанная на определенной методике, опыте поколений и личном труде по подготовке этой охоты. Такой охоте всегда предшествуют годы ученичества, изучения повадок дичи, угодий, выращивание и натаска собаки, множество увлекательных дел и забот. Человеку, который чувствует все очарование охоты на тяге, не доставит радости застрелить случайно спугнутую по дороге птицу, как и охотнику, влюбленному в охоту с гончими, не принесет удовольствия чумовой белячишко, выскочивший из-под ног. Охотник просто порадуется встрече с нежданной дичью, как с добрым знакомым, а не будет сокрушенно вздыхать о «прозеванном» звере и судорожно хвататься за ружье.
Правильная охота не исключает элементов удачи, благоприятного стечения обстоятельств, романтики поиска. Наоборот, она позволяет направленно добиваться этой удачи, возводит охотничий труд в ранг искусства. А всякое искусство рождается как сплав методики, творческого ее применения и, конечно, определенной этики.
Практическое освоение методов охоты, знание повадок дичи и другие элементы охотничьего мастерства приходят с годами. Но основные положения охотничьей этики начинающий должен освоить и соблюдать с первых шагов на нашем увлекательном поприще. Приведу основные из этих положений.
Я уже говорил, что случайно добытое животное — не трофей, а в лучшем случае кусок дичи. Когда же эта дичь запретная (например, тетерка, глухарка или иное животное, которое охотник должен бросить без пользы или прятать), то это просто позор. Не случайно охотники издавна носили свои трофеи не в рюкзаках, а на виду.
Позор и преступление против закона, природы и охотничьей этики — стрельба по чайкам, певчим птицам и другим живым целям ряди забавы или «чтобы набить руку» в обращении с ружьем. Так же следует расценивать «подвиги» безграмотных стрелков, которые с лучшими намерениями истребляют как «хищников» и «вредителей» редчайших соколов, орлов, грифов, бьют не в сезон четвероногих хищников, расправляются с совами и канюками.
Иной «охотник» с гордостью рассказывает, что в «прошлый выходной сбил на заре десяток уток, да взял лишь двух, так как остальные ушли подранками или потерялись в камышах». А ведь не думает такой «герой», что и стрелять не надо было над камышом и топью, где все равно невозможно собрать трофеи Не представляет он, на какие мучения обрек изуродованных недобитых птиц.
Лучшие традиции всех народов мира обязывают охотника брать свой трофей, не допуская ненужных страданий живого существа. Самым высоким достижением стрелка считается попадание, при котором олень умирает стоя — еще не рухнув на землю. Настоящие охотники считают бесчестьем оставить на мученья раненого зверя, добивают его даже с большим риском для жизни.
Охота в России никогда не была бездумным истреблением беззащитных животных. Бескрайние просторы, суровый климат нашей страны, а также осторожность, выносливость, а порой и свирепость охотничьих животных превращают наш спорт и промысел в своеобразное состязание. В нем на равных противопоставляются силам природы человеческие смекалка, знание и упорство. Выстрелу по дичи, обретению желанного трофея предшествуют освоение многих знаний, длительное наблюдение, поиск и выслеживание. Выстрел по дичи, лишение ее жизни никогда не смаковались, не подчеркивались в нашей охоте. Недаром ею увлекались такие гуманисты, как Л. Н. Толстой, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, С. Т. Аксаков.
Поколениями людей вырабатывались правовые и этические нормы охоты. Большинство из них полностью обусловлено моральной и практической стороной дела. Так, в таежных условиях животное считается добычей того, кто первый взял его след, а тем более ранил. Ведь следопыты-промысловики всегда сумеют «добрать» преследуемого зверя, хотя бы для этого потребовалось и несколько дней. Другое дело — облавная охота. Чаще всего это однодневный выезд, да и тропить подранка в обжитом краю, пересеченном дорогами, непросто. И потому, по обычаю, установлено, что зверь принадлежит тому, чей выстрел остановил животное окончательно.
Известно, что поразить дичь выстрелом гораздо проще, чем вырастить, обучить и натренировать хорошую собаку. И неписаные охотничьи законы запрещают стрелять зверя из-под чужой гончей либо лайки. А уж если выстрел все-таки сделан, то дичь все равно принадлежит владельцу собаки, стрелок получает от него лишь патрон в компенсацию расхода боеприпасов. Разумеется, что это не относится к охоте в компании друзей. В этом случае хозяин собаки всегда старается, чтобы его гости получили возможность выстрела и не уехали с охоты без трофея.
На охоте с легавой, бывает, некогда переговариваться, уступая друг другу право первого выстрела. Здесь уместнее заранее решить, что один стреляет птиц, летящих налево, другой — летящих направо. Что же касается трофеев, то считается неприличным, когда более удачливый стрелок, охотившийся в компании, забирает все трофеи себе. Здесь более уместен справедливый товарищеский раздел трофеев. Законы товарищества и справедливости, драгоценные при любом человеческом общении, должны с особой тщательностью сохраняться в среде охотников. Старшинство на охоте определяется не служебным положением человека, а его охотничьим опытом, а на облавах — общественными полномочиями старшего на время проведения охоты.
Трудовое участие в прокладывании первой лыжни, в переноске флажков, в лагерной жизни настоящие охотники делят между собой поровну или пропорционально возрасту и физическим возможностям каждого. Лентяй, жадина или «барин» неприемлемы в компании настоящих охотников, где от соблюдения законов товарищества зависит успех общего дела, радостное настроение, а порой и жизнь участников.
Традиционные этические нормы, бытующие среди охотников, составляют существенную частицу нашей многонациональной охотничьей культуры. Но наряду с классическими законами охотничьего товарищества, бережливого отношения к природным богатствам, к диким зверям и птицам наше время порождает и новые этические каноны. Коллективные формы охоты, получающие все большее распространение, потребовали повышения контактности и дисциплинированности современных охотников. В групповой охоте все меньше места остается для самоутверждения охотника-умельца — ловца удачи. Взамен приходит издавна принятая на Западе ритуализация охоты, как своеобразного праздника встречи с природой: повышение интереса не только к товарной продукции охоты, но и к ее памятным трофеям.
А самым главным в этике современных охотников становится то, что из пользователей и добытчиков природных ресурсов они постепенно превращаются в созидателей новых комплексов — биоценозов, в которых обжитая и во многом измененная людьми природа сохраняется как привлекательное поприще для древнейшего занятия человека-охоты. Трудовое участие в становлении и развитии охотничьего хозяйства становится делом чести современных поклонников Дианы.